Оттепель KUNST! Заглядываем за кулисы дизайн-центра фирмы Skoda

Термин workshop (то есть мастерская) применительно к мероприятиям для прессы обычно означает, что журналистам предоставляется возможность поделать что-то своими руками. На этот раз мне удалось порисовать за одним столом с настоящим автомобильным дизайнером, а также испачкать руки модельным пластилином. Но в основном на семинаре Skoda Design Workshop мы работали ушами. Нам довольно обстоятельно объяснили, как организован процесс в дизайн-центре Млада-Болеслава, и намекнули, куда уходит корнями зелень на обновлённом логотипе.

Говорят, журналистов из России сюда ещё не пускали. Но ораторы так гладко излагают, словно чехи каждую неделю принимают у себя посетителей. Впрочем, успешный автомобильный дизайнер должен не столько хорошо рисовать, сколько складно говорить. И слова льются рекой. Большой демонстрационный зал разбит на несколько тематических секторов: экстерьер, интерьер, моделирование, компьютерная обработка, отделка и материалы... Центральная фигура, само собой, — женевский концепт Vision D как манифест новой Шкоды. Это и декорация для краткой напутственной речи шеф-дизайнера Кабана, и наглядный пример для знакомства с местной технологической цепочкой.

После утверждения начальством полноразмерный макет Vision D и его матмодель отправились в мастерские теперь уже придворного ателье ItalDesign, где был создан шоу-кар с интерьером. Любопытно, что клиновидная мордашка, свойственная всем перспективным машинам концерна Volkswagen, — это новое слово в пешеходной безопасности. Раньше считалось, что передок дружелюбного к людям автомобиля должен быть выше, а капот круглее. Нынешняя парадигма — вернее уложить сбитого пешехода на капот, не дав ему отскочить и попасть под колёса.

Я не расскажу вам ничего нового об автомобильном дизайне, поскольку я не узнал ничего нового. Но заглянуть на кухню всегда интересно. Фишка Шкоды, на мой взгляд, в том, что костяк дизайнерской команды, состоящей из примерно 70 человек, — чехословацкий. То есть весь коллектив, как водится, интернационален (около 20 национальностей, на вопрос «Есть ли русские?» отвечают «Да, есть украинцы»), но пул людей, принимающих решения, состоит из местных и лишь для верности армирован немцами. Отсюда, вероятно, и чётко выраженное гражданство чешского продукта.

Йозеф Кабан в 2008 году пришёл на позицию шеф-дизайнера фирмы Skoda c поста главы Департамента дизайнерских разработок Audi AG. Кабан родился в январе 1973 года, а дизайн бренда Skoda был ещё его студенческой работой в братиславской Академии изобразительных искусств и дизайна, которую он окончил в 1991-м. Затем Йозеф Кабан стал первым словацким выпускником Королевского колледжа искусств. С 1999-го магистр Кабан принимал участие в разработке дизайна купе Bugatti Veyron: с первых эскизов до серийной версии. Оттого в рабочем кабинете словака повсюду изображения и модельки гиперкара.

Однако рецептура его создания — стандартно-фольксвагеновская. Автоматизированное проектирование, немножко виртуальной реальности... Более того, проекты, созданные в Млада-Болеславе, неизменно отправляются на утверждение в штаб-квартиру концерна. Там их тщательно изучают на предмет позиционирования. И вот что интересно. Если какой-то из здешних проектов оказывается слишком смел или, скажем, менеджмент решит, что предлагаемый продукт будет уместным под другим брендом, то идею передадут в дизайн-бюро какой-нибудь родственной марки.

Интерьерщики и экстерьерщики — самые красноречивые. Сразу видно, что им на регулярной основе приходится словом подтверждать дело. Петерe Олагу принадлежит идея украсить салон концепта Vision D хрусталём. Только называя эту работу инновационной, он напрочь забывает о шоу-каре Volvo S60 c хрустальной центральной консолью.

Макет интерьера строится на подвижной платформе, на которой выгораживаются алюминиевый периметр и пластиковая база, задающая основную геометрию.

То есть когда дизайнеры Audi сетуют на то, что концепт-кар Seat IBE (будущий Leon) слишком похож на их первоначальную версию нового хэтча A3, не стоит искать наглых плагиаторов в рядах сеатовских коллег. Просто кто-то наверху решил, что далее в этом направлении будет копать SEAT. Нет никакой околодизайнерской теории заговора — только изощрённая стратегия большого концерна. Вальтер де Сильва совершает регулярные визиты по студиям-сателлитам для корректировки курса. В Чехии, кстати, никто не жалуется на утечку креативных начинаний. По словам подопечных Кабана, они с каждым годом всё глубже интегрируются в фольксвагеновскую систему. Глядь, по заводскому подворью проезжает тестовый прототип в личине нынешней Ибицы...

Мой партнёр по рисовальному спаррингу — экстерьерщик Далибор Пантючек. Он на Шкоде совсем недавно и ещё не имеет за душой ни одного реализованного в серии проекта. На вопрос, есть ли у него дизайнерское хобби (женщин рисовать на досуге или звездолёты, как Артём Неретин), отвечает, что всё время рисует только автомобили. Молодой ещё?

Моя Skoda, рождённая в схватке с Пантючеком, получилась трёхдверной и какой-то очень уж несдержанной.

На бумаге нынче рисуют мало — только в случае крайней творческой нужды. От недержания креатива. А основные инструменты — графический планшет да Photoshop. Так и стереть неверную линию можно (на столе, за которым мне было предложено взяться за карандаш, ластика не нашлось), и быстро воткнуть эскиз в презентацию для начальства. Презентаций этих даже у бренда с небольшой модельной линейкой бывает много: на первой стадии работы над проектом может быть до 15 предложений, и каждое закрепляется небольшим макетом.

Такие модели в масштабе 1:8 — первое, в чём материализуется дизайнерский эскиз. Правда, макеты могут быть более сложные, как этот Yeti, — c интерьером. А могут быть выполнены из крашеного пластилина.

Как и в любом другом месте, с листа, или скорее всё-таки с цифрового носителя, идея дизайнера попадает к моделистам. Их команда состоит в основном из англичан. Особенность, характерная не только для Шкоды. После развала британской автоиндустрии большое количество высококвалифицированных кадров растеклось по континентальной Европе. По ходу создания масштабных моделей, трансформации двухмерного образа в трёхмерный, оригинальная задумка может сильно измениться. Недаром моделисты считаются полноправными участниками творческого процесса, а не просто ходячим и курящим инструментарием.

Модель 1:1 — это стальное шасси с водружённой на него деревянной болванкой, поверх которой наносится полиуретановая пена до заданных габаритов (застывшую пену видно в специально прорезанном окошке). Сверху — не очень толстый слой пластилина. Сперва его грубо обрабатывает многокоординатный станок, а затем за дело берутся скульпторы. «Изолентой» они намечают сопряжения поверхностей и затем снимают всё лишнее или же добавляют недостающее. Внизу справа — краткий мастер-класс от ведущего моделиста Энди Сеттла.

Сотрудники иронизируют: количество вариантов для каждого проекта зачастую определяется просто стремлением ведущего дизайнера продемонстрировать рвение перед начальством. Но нередки случаи, когда с самого старта в работу берётся всего пара вариантов и долгое время они разрабатываются бок о бок. Чем дольше конкурирующие ветки продвигаются вместе, тем больше амбиций вкладывают в них руководители подпроектов. Тем болезненнее оказывается момент, когда из двух версий будущей машины только одна получает зелёный свет на запуск в производство. Тогда победители записывают себе в портфолио крупную победу, которая обязательно станет публичной. А проигравшие сдают дело нескольких лет жизни в корпоративный архив и, поборов гордость, вливаются в другие текущие проекты. А то и увольняются — творческие люди тщеславны и ранимы. Но возможный проигрыш — один из профессиональных рисков...

Из презентации Катерины Врановой и Маркеты Каликовой, отвечающих за отделочные материалы, мы узнали, что большая часть тканей берётся из коллекций, предлагаемых поставщиками. И только в редких случаях рисунок создают сами дизайнеры Шкоды. А вот фактура пластика и кожи, напротив, определяется техзаданием автопроизводителя.

Автомобили Skoda, собираемые в Европе, вне зависимости от модели можно заказать в любом из цветов корпоративной палитры. Не хотите ли розовый Superb?

Когда дизайнеры со скульпторами воплотили свою задумку в пластилине, приходит пора оцифровать макет и продолжить работу над математической моделью машины. Нам даже продемонстрировали, как происходит рутинное взаимодействие творца со специалистом, отвечающим за цифровую модель поверхностей. Журналисты на этом моменте заскучали и оживились, только когда клавиатурой и мышкой завладели визуализаторы. Эти оживляют 3D-модель в виртуальной среде: машина окрашивается в заранее согласованные цвета, салон одевается тщательно воссозданными фактурами, и всё это помещается под реалистичное освещение. На огромном экране, размер которого подобран так, чтобы на нём с запасом отображался Superb в натуральную величину, можно разглядеть мельчайшие детали внешности и салона. Хочешь — открой все двери, хочешь — сложи сиденья, хочешь — позволь несуществующему автомобилю выйти на дороги общего пользования.

Все пресс-материалы по концепту Vision D подготовлены парнями из отдела визуализации. Они могут творить с ещё не существующим в металле автомобилем что угодно — хоть на Луне высадить. Обратите внимание: в багажнике концепта видны детские машинки, которые после женевской премьеры запарковались под столом в кабинете шеф-дизайнера Кабана.

Но окончательное утверждение проекта происходит только при наличии полноразмерной модели — в дело снова идёт пластилин. Она может быть не так идеальна, как математическая. Две продольные половинки могут быть не строго симметричны, а то и вовсе представлять из себя разные модификации. Но именно такой макет выкатывают на огороженную высоченным забором «арену» внутреннего дворика и водружают на один из двух поворотных кругов. На открытом пространстве, под естественным светом фантазия автора должна продемонстрировать свою жизнеспособность. Или обмякнуть, словно нагретый пластилин под слоем краски.

Это и есть лобное место для перспективных разработок. Не зря во дворике дизайн-центра два вращающихся подиума. Обернувшись несколько раз вкруг себя, один из конкурсных макетов раскрывает крылья и вылетает в мир, а другой — так и уползает в запасник вечной гусеницей.

Реальный макет, с которого началось путешествие концепта Vision D в Женеву, нам на растерзание не дали. Поупражняться в лепке предложили на рестайлинговой Октавии. К слову, вопреки привычному представлению, далеко не все дизайн-проекты имеют под собой конкретную техническую основу. Например, Vision D, несмотря на обязательную, казалось бы, привязку к новейшей гольф-платформе концерна Volkswagen, был создан как чистой воды художественный экзерсис на заданную тему. Его создателей не обременяли сложным техзаданием: требованиями компоновки или аэродинамики... Задачей этой работы была исключительно визуализация нового настроения Шкоды.

От немца просто не ждёшь такой энергетики, которой пышет ведущий дизайнер интерьеров Шкоды Карл Нойхольд (справа). За полтора часа совместного ужина с этим ярким экстравертом мы с Иваном Шишкиным (слева) узнали не меньше, чем за полдня семинара.

И не такое оно, кстати, новое. Перемены в дизайнерском курсе зависят, как правило, от изменений в руководстве. В прошлом году на место босса Райнхарда Юнга, для которого Skoda была тихой заводью перед пенсией, пришёл финансист из Audi Винфрид Фаланд. Тут кое-что из некогда отложенных до лучших времён проектов достали из-под сукна. По словам главного интерьерщика Шкоды Карла Нойхольда (неспроста, заметьте, на этой позиции находится немец), идея дополнить модельный ряд Октавии следующего поколения хэтчбеком была предложена довольно давно. Но только теперь воля руководства материализовала её в Vision D. Причём не без идеологической подоплёки. Дескать, подобный тип кузова должен навевать мысли о... победах Шкоды в ралли и ненавязчиво ассоциироваться с такой машиной, как Lancia Delta.

Напоследок нам подарили масштабные модельки той самой пластилиновой Октавии, которую я только что тёр скребком. Мечта коллекционера: лимитированная серия, всего 15 машинок! Я попросил Кабана поставить автограф на крашеной части, а моделиста Энди Сеттла — на «черновой».

Мне нравится осовремененный имидж марки. Технологичный логотип на фальшрадиаторной решётке концепта Vision D, остренькие линии на скетчах дизайнеров и общая атмосфера повышенной активности — всё это словно своеобразная чешская perestroyka после застоя доктора Юнга. Оттепель под знамёнами сочной зелени. Загвоздка лишь в том, что я не типичный клиент марки: если мне что-то нравится, то это, наверное, тревожный знак. Моя любимая Skoda — коммерчески несостоявшийся Roomster. Тот клиент, что делает чехам кассу, предпочитает Октавию. Причём ему по барабану, старая ли это Octavia или новая, рестайлингом которой очень гордятся в Млада-Болеславе. Успех нонконформистского Суперба и кроссовера Yeti немного обнадёживает. Но готов ли народный фронт к появлению чего-то вроде концепта Vision D? Или вслед за дизайнерской оттепелью последует коммерчески обоснованное похолодание?